Об омской «Галерке», одном из восьми театров этого сибирского го­рода, московским критикам известно немного, хотя у себя на родине «Га­лерка» пользуется авторитетом. Мне давно хотелось ее увидеть, посколь­ку слухи об этом «оазисе сибирско­го традиционализма» дошли, конеч­но же, до столицы, пробудив закономерный интерес.

Когда два года назад, так же как в этот раз, в конце апреля, я собира­лась лететь в город Томск, мне обе­щали: «Будет совсем тепло, весна!» В Томске же перед самым Первомаем еще только начался ледоход на реке Томь, сопровождавшийся ура­ганным ветром и снегопадом. В Ом­ске мне тоже обещали весну — но стояла зима и валил снег. Сибирь…

«Галерка», созданная в 1990 году режиссером и актером Владимиром Витько, расположена отнюдь не в центральной части города — в связи с чем это название приобрело, так сказать, географический отпечаток. Хотя жители центра, влюбленные в этот театр, именно сюда ездят специ­ально. Трехсотместный зал всегда полой, и аншлаги тут — норма. Едут сюда в том числе и в поисках тон­кой, дружелюбно-заботливой атмосферы, являющейся частью общего стиля «Галерки». Тут обязательно играет музыка в фойе, специально по­добранная к каждому спектаклю; мягкий, уютный зал; демократичный, доступный по цепам даже школьни­ку, буфет; предусмотрительно нето­ропливые антракты, заканчивающи­еся лишь тогда, когда зрители, успевшие выпить кофе и съесть пирожные, уже готовы этот буфет покинуть; в финале — автобусы разных марш­рутов, за счет театра поданные к подъезду, чтобы развезти публику в другие концы города. В антракте у билетеров можно купить не только программку идущего спектакля, по и цветные фотографии, запечатлевшие его сцены.

Собственно, теперь-то мы и подо­шли к главному, чем замечательна и отлична от других омских театров «Галерка». Владимир Витько, созда­вая ее, имел четкую, осознанную про­грамму театра, не похожего на привычную «общерепертуарную» сцену, на которой есть все что угодно: лю­бые пьесы любых авторов и всевоз­можных жанров, зарубежное впере­межку с нашим, трагедия рядом с каким-нибудь развлекательным пус­тячком. Его же программа была та­кова: создание русского психологи­ческого театра, взращенного в основ­ном на репертуаре отечественной клас­сики и продолжающего традиции отечественной реалистической школы. В некотором смысле театр-заповедник, изучающий исконную русскую дра­матургию и классического русского героя с его национальным характе­ром и типично русскими «вопросами духа». Театр вне авангарда и пост­модернизма, вне того, что называют «современностью» и «модой». Сло­вом, предпринята была романтическая попытка создания оазиса прекрасно­го традиционализма.

Естественно, спектакли самого Владимира Витько, как идеолога это­го направления, составляют основу репертуара «Галерки». И как режис­сер он настолько выразителей, что всегда можно схватить его за руку, говоря: «Да, мы хорошо знаем Вла­димира Витько, вот его излюбленные темы, нот его любимый колорит!» Этот романтик реализма, что бы он ни ставил — тургеневского «Нахлеб­ника», пьесы Вампилова пли прозу Крупина, — обязательно предпочтет «жизнеописательный» стиль концеп­туальному режиссерскому деспотизму, а «чувствование» у пего будет преобладать над «идеями». Реалис­тическая живопись его спектаклей не скупится на подробности, сценическое время адекватно жизненному, а про­сторные картины русского характе­ра являют главную силу его поста­новок. Его театр — это «театр лю­дей», с серьезнейшим подходом ко всем имеющимся лицам пьесы и под­робнейшей партитурой человеческих отношений.

В спектаклях Витько нам запом­нится актер и еще раз актер, но не постановочные ухищрения. Запоми­нается типичный персонаж этого ре­жиссера — пребывающий па пике эмоций, в моменты сильнейших жиз­ненных потрясений и в максималь­ном напряжении страстей. Юрий Гре­бень, играющий Кузовкипа в «На­хлебнике», имеет такие душевные взлеты и пронзительные мгновения, которые делают его абсолютным вла­стелином зрительских сердец, застав­ляя их вновь открыть для себя эту забытую тургеневскую пьесу. Или вот «Прошлым летом в Чулпмске»: в пьесе, давно отыгранной и зачерк­нутой нашей сценой, роли прожиты на таком тонусе, что общая буря чувств, бушующая на сцене, может сравниться с истинно шекспировски­ми бурями.

Однако при всем авторитете Витько в его театре нет режиссерского дик­тата и однообразия. Двери «Галерки» открыты для самых разных постанов­щиков, которые приглашаются сюда из всевозможных мест — хоть из Пе­тербурга, хоть из Москвы или из Ады­геи — и которые неустанно обновля­ют палитру этой сцены.

Например, петербуржец Стани­слав Илюхин, поклонник эксперимен­та и гротеска, внес в магистральным жанр «Галерки» собственные тона. Его «Женитьба Белугина», постав­ленная по пьесе А. Островского, блес­нула формальной изощренностью и версификационным мастерством. Спектакль был поставлен в «профильном» разрезе, сцена напополам рассекала зал, а чеканно прорисован­ное действие превращалось и весе­лую и злободневную притчу.

«Фрол Скабеев» Д. Аверкиева по­ставлен тем же Илюхиным, но уже в традициях национального романтиз­ма. По постановочному размаху, сме­лости и богатству костюмов (тут все утопает в натуральных мехах, из которых поголовно всем персонажам сшиты роскошные русские шубы) этот спектакль даст фору столичной сце­не. Он восхитительно красив как зре­лище, полный живописных картин патриархальной русской жизни По­этический же текст Аверкиева напол­нен таким напряжением и огнем, ак­теры играют па таких предельных и даже отчаянных тонах, что переизбы­ток внутренней страстности делает все происходящее похожим на оперу.

Кстати, постановочная культура «Галерки», какой спектакль ни возьми — высочайшего класса. Сценография и сценические эффекты, как правило, отменной виртуозности. На оформление спектаклей тут не скупятся, полагая это делом чести. Например, декорация «Короля Лира» (одной из немногих зарубеж­ных пьес «Галерки», где, кстати, сам Витько играет Лира) с четырьмя водными бассейнами на сцене и сказочными костюмами, выполненными на заказ в Петербурге, может пред­ставить собой музейную ценность. Костюмы уже описанного мною «Фрола Скабеева», «Женитьбы Белугипа» и «Дяди Вани» столь доро­ги и изысканны, что только диву да­ешься и не знаешь, с чем же срав­нить этот размах и гурманство.

Чеховский «Дядя Ваня», одетый в изысканные белые одежды, был, ко­нечно, тоже чрезвычайно искусным и щегольским зрелищем. Поставил его Нальбий Тхакумашев из Адыгеи. Рассказывая о нежных, красивых, изящных людях, безжалостно унесен­ных ветром времени, спектакль по­казал нам общую драму несостояв­шихся судеб этих красивых и гармо­ничных людей, носящих свои тонкие белые одежды. Сам дядя Ваня, ярост­но сыгранный Владимиром Витько, драматизмом и буйством чувств оп­ределил трактовку этой пьесы, став ее центром.

В омской «Галерке» удивитель­ные актеры. Мне самой, к примеру, хотелось бы еще раз посмотреть «Дядю Ваню», чтобы увидеть, как играет главного героя во втором со­ставе Юрий Гребень. Вам бы я на­стоятельно рекомендовала посмотреть Гребня в роли Мечеткипа в спектакле «Прошлым летом в Чулимске» и, конечно, Фому Опискина в его исполнении. Еще — насладиться дуэтом Гребня и Анато­лия Кузнецова в «Весельчаках». Обязательно увидеть молодого ак­тера Олега Курлова во «Фроле Скабееве», а Александра Сидорова в «Женитьбе Белугина» — если, ко­нечно, вы сможете оказаться в Омс­ке в ближайшее время.

Ольга Игнатюк

Московский Обозреватель